Мы платим долги только тогда, когда хотим влезть в новые.
Тихо. Очень тихо.
Прохладный ветер. Неудобные наушники.
Спокойствие. Одиночество.
В мой мятный кофе сегодня добавили шоколад. Просто так. Я благодарен этим смешливым незнакомкам-официанткам. Настолько благодарен, что предпочитаю приходить к ним, а не туда, где кофе дешевле и слаще, где сервис проще и добрее и где посетители интересней и живей.
Я привык к весне. Наверное.
Возможно - привык ко всему, что случилось зимой.
Во мне теперь три оттенка зеленого, два вкуса сигарет - свежий и затхлый, одна улыбка - усталая.
Я даже перестал искать своего двойника. Встречу с двойником, кстати, никогда не считал предвестием смерти.
Снова хочется петь. Петь - идти, петь - смотреть в небо, на звезды, петь - слушать ветер. Но я ведь уже не могу петь. Поэтому я буду слушать чужие песни, чужие голоса. Я и к этому привык.
Прохладный ветер. Неудобные наушники.
Спокойствие. Одиночество.
В мой мятный кофе сегодня добавили шоколад. Просто так. Я благодарен этим смешливым незнакомкам-официанткам. Настолько благодарен, что предпочитаю приходить к ним, а не туда, где кофе дешевле и слаще, где сервис проще и добрее и где посетители интересней и живей.
Я привык к весне. Наверное.
Возможно - привык ко всему, что случилось зимой.
Во мне теперь три оттенка зеленого, два вкуса сигарет - свежий и затхлый, одна улыбка - усталая.
Я даже перестал искать своего двойника. Встречу с двойником, кстати, никогда не считал предвестием смерти.
Снова хочется петь. Петь - идти, петь - смотреть в небо, на звезды, петь - слушать ветер. Но я ведь уже не могу петь. Поэтому я буду слушать чужие песни, чужие голоса. Я и к этому привык.