Мы платим долги только тогда, когда хотим влезть в новые.
куча противоречийНыть - нет никакого, даже самого завалящего, повода. Жаловаться не на что, поливать едкой желчью - некого(разве что эту самую безосновательно возведенную в "надо посмотреть" "Хеталию" - говно редкостное). Восхищаться - нечем(не вчерашней же, блядь, луной? И уж точно не тем, насколько - до сих пор - красив и умен Лёша), радовать - нечем(разве что почти закрытой сессией и пятерками аж за все экзамены). Размышлений нет - и пока не предвидится(потому что циркулирую в мысли о том, что площадь, которую может покрывать мой взгляд, несколько узковата и недостаточна - и это после очередного К.О.-прорыва о всеобщей фрактальности и действительном существовании четвертого, пятого, сорок седьмого и проч. измерений).
Размышляю о полезности собственной деятельности. Вот Канта читаешь - у него там все-все понятно: у нас тут неясность, надо разъяснить и вся фигня. Вот Гегеля открываешь -и понятно, зачем человек все это писал. Вот статьи редактируешь - ебанаврот! И тут ясно, зачем все эти люди эти статьи писали! А я что? А я, блядь, в зеркале наблюдаю Ничто-Нигде-Никак.
"Априорность потенции, блядь. Априорность качества - любого - обусловлена тем, что качество находится в потенциальном состоянии. А апейрон тогда - как? Если он бескачественный, но являющийся мировым архэ? Значит ли это, что он - предельная потенция? Эрос как смыслоформирующая сила в философии Платона как раз обуславливает переход потенции в действительность - и мерилом становится красота", - зачем я все это думаю? Кому пишу инструкцию? Для того, чтобы жить - вся эта фигня не нужна. Не надо, как говорит Лёша, "множить множества" - т.е. дихотомически разлагать единое на многое. Я говорю, что меня интересует точность формулировки? Да ложь это! Точность - настолько субъективный критерий, что мои логические выкладки вообще никому не нужны будут. Это, кстати, не только кризис смысла философии в моем сознании(она же мной воспринимается как деятельность, приносящая удовольствие), а, вероятнее всего, рефлексия после жесткого слишком масштабного столкновения с античной философией - переход от Платона к Аристотелю и дальше - стоя-шмоя-скептицизм-неоплатонизм и раннехристианская традиция. Реально выворачивает наизнанку, ломает. Интересно, а это - у всех так или только у меня такой дефект? И как с этим дефектом жить?
Одно дело - смотреть утром на свою прыщавую рожу и думать, что, с такой-то рожей, нельзя найти никакого человека для совместной покупки сов и прочего. Легко, глядя на несовершенство формы, называть себя некрасивым. И так же легко всю эту хуйню исправить: повтирай клерасилов в лоб, перестань столько жрать, спи столько-то. Обычному маргиналу легко надеть чайльгарольдовский плащ: просто купить не петра в табачке, а парламент - и сразу люди начнут смотреть на тебя с уважением и тра-ля-ля. Легко из непонятной хуевины без пола и, возможно, возраста стать как мальчиком лет шестнадцати(это тот, кто этот дневник якобы ведет), так и девочкой лет двадцати(это то, что отсюда идет в мир и с людьми разговаривает): на чистое тело - чистую одежду, соответствующую выбранной роли. Это все - вещи простые.
Не простая вещь - найти того, с кем можно будет не только поебаться во всех интересующих позах(кстати, мне, вероятно, надо отходить от такого способа описания этой части взаимоотношений), но и разделять вместе если уж не быт, то досуг со взаимным удовольствием. Потому что это же не два пальца об асфальта ударить - с моим-то дефектом, когда я рот открываю и вместо обычного, реального начинаю трындеть о трансцендентальном, сверхчувственном и прочем, что практической ценности не имеет. Мой дефект формирует мои вкусы, мои ценности: я не только знаю, что такое григорианский хорал, но и слушаю его с удовольствием. Я не только могу сказать, что романтизму в музыке предпочитаю барокко, но и могу сказать, кого именно и кому я предпочитаю. Более того - я могу с таким же возбуждением рассказывать о музыке двадцатого века и начала двадцать первого. А о своей любимой живописи я могу рассуждать если не часами, то, как минимум, долгими периодами фраз, прочерчивая параллели между первобытной наскальной живописью(или же живописью молодых африканский племен) и творчеством художников начала двадцатого века. Книги можно вообще оставить без комментария - они у меня повсюду. Компьютерные игры и комиксы - как два новых синкретичных направления искусства - вызывают у меня живейший интерес. Кино? И о нем я могу говорить, хоть и менее конкретно, чем обо всем другом. Театр? Да. Наука? С интересом всегда послушаю и поддержу беседу по мере возможностей. Совместное творчество? Запросто, если мы сможем понять друг друга.
Мне дорого все это. Но все это мне мешает. Мешает принять того, кто "немногим красивее обезьяны и немногим умнее табуретки"(тут, конечно, я использую чью-то фразу, не свою). Мешает заинтересовать человека. Мешает двигаться свободно, держать вокруг себя компанию. Присутствие императивов в сознании(всяческий "надо!") не влияет на реальную ситуацию. Я стыжусь себя - и, если ты, о читающий этот поток саморефлексии, сейчас скажешь, что, блядь, я поступаю неправильно, грубо ошибешься в дешифровке смысла этой фразы. Я говорю, что стыжусь себя не от того, что хочу услышать, что я замечательный человек, у которого все будет. Нет, я хочу выявить проблемное поле для себя. И найти, вычленить, алгоритм решения проблемы.
Меня бесят всякие "иди и сделай!": такие советы лишены ответа на поставленный вопрос уже потому, что - сейчас будет история из детства - даже чтобы жопу вытирать/мыть, нам нужен алгоритм. Нам - мне, мне - нужно знать, что делать и как. Быть женщиной привлекательной - как? Мне нужна пошаговая инструкция. Впрочем, я думаю, что часть инструкции написана г-жой Софи Лорен. Она - объективно - воплощает в себе ту самую Привлекательную Женщину, которой я хочу быть. Более того - она добилась всего, о чем я мечтаю. Но - увы - едва ли там будет именно полная инструкция. Очень жаль, что нет возможности моделирования вероятностей и связи между ними: всегда есть только "я-в-настоящем-моменте". Кто во мне потенциально заложен из своей вероятностной ветки не может мне кинуть сообщение, что надо делать и как, чтобы достичь того или иного результата. Нет, блядь, гайдов по раскачке для реальности. Нет их - и не будет. А я - есть. И проблемы у меня есть(для всех, кто эрогирует на слово "проблема" поясняю: не проблема-проблема, а проблема-задача). Неумение себя поставить и держать - одна из них. Пубертат, с его офигенным протестом против навязанных гендерных ролей и стереотипов, крайне затянулся, хотя еще два года назад было видно, что разум, увы, не победит.
Я не хочу бросать философию. Я не могу ее бросить - ей без меня, конечно, будет так же, как и со мной, но я без нее лишусь того восхитительного детского "Ах!"-ощущения, когда ты размышляешь - и все, о чем ты думаешь, является к тебе в образах, картинках, схемах, из которых потом, словно из кубиков, можно построить такие красивые места, которых нет нигде больше, кроме как в твоей голове. Это моя бесполезная, хромоногая деятельность. Мне это приносит немыслимое удовольствие, которое "грешно и стрёмно" сравнивать с оргазмом. Когда представляешь Нус Анаксагора, который говорит миру: "Вертись!", а потом из буковок самого слова "Нус" задумчиво рисуешь картинку, где "н" - это поставка под ноги буквы "у", а "с" - сидушка, радуешься, словно тебе снова лет пять, а папа купил тебе киндер-сюрприз - или что-то такое. Представлять стремление хоры к эйдосу, их жажду - это почти то же самое, что бродить по улицам Афин пятого века до нашей эры. Читать Гомера - это почти плавать с Одиссеем. Слушать шуршание Мандельштама(для меня любой поэт, любой художник, любой музыкант и проч. - проводник философской идеи) - это вне слов и категорий. Философия - это качаться на качелях и смотреть на небо, чувствовать каждую секунду - полно, объемно.
Быть с людьми - это не чувствовать времени. Для меня время течет медленней, когда я слушаю музыку. Говорить же можно часами, но четыре минуты "Halber Mensch" Einsturzende Neubauten и сорок минут разговора с человеком будут восприниматься одинаково. Вот только, слушая Halber Mensch, я буду видеть "что-то вроде готического собора, разрушенного, переделанного под какой-то непонятный завод", а, разговаривая с человеком, буду просто слушать голос, который о чем-то говорит. Часто - о чем-то нелепом. Информативная часть разговора в сорок минут может быть выражена короткой схемой на лист А4, прочтение и восприятие которой затребует лишь пять-пятнадцать минут, а все остальное - расшаркивания гендерные, личностные и прочие. Конечно, образ, выращенный музыкой в голове, вообще не несет никакой информации, но кто сказал, что информативная часть разговора будет полезной? Чаще-то она сводится к тому, что "я тут тык-мык, а потом - там-сям, ну и вот". Удовольствие получаешь в - условно - двух случаях: когда ты что-то такое рассказал, а тебя послушали и по голове погладили, либо тебе рассказали что-то охуеть какое радостное.
Что вообще жизнь? Предположим, это действительно "не предмет, а явление". Предположили - а дальше что? Вот я в этом явлении ползаю: ем, сплю, моюсь, справляю нужду, иногда зарабатываю деньги, слушаю музыку, занимаюсь всякой такой обычной фиготой. А дальше-то что? Кризис смысла при таком раскладе неизбежен. Потому что любое другое явление, кроме того, что существует, обладает каким-то следствием, как-то влияет на "наше ничего". А жизнь как явление каким следствием обладает? Подозреваю, что именно тут у философов античности появлялась концепция "удовольствия", которой затыкали всякие типа смысла бытия и бла-бла-бла.
..."Живи!" - гневно говорит мне Лёша, вскакивая на ноги, чтобы возвышаться надо мной, по его гладкой, почти бронзовой от загара коже в равной степени струятся ночные тени леса и отблески костра, на жар которого похожа его эмоция. Я, - трепещущая от той силы, которую воплощают эта красота физического, красота несовершенного, и его гнев - напускной, ненастоящий, но очень достоверный, - тоже вскакиваю на ноги и спрашиваю: "Зачем ты говоришь мне это - так?"...
Испугалась, надо было ему в лицо крикнуть: "А что это такое - жить?" Впрочем, там недалеко было бы до конфликта - пускай и игрового - он же живет по принципу homo homini lupus est, пусть и lupus этот не матерый волчара, а так, волчонок. Глотку бы перегрыз - не подавился. Проще потом спросить, при случае. Да и, вероятно, не надо будет спрашивать - сам расскажет какую-нибудь байку, которых у него тысячи и тысячи, а она на мысль намекнет. Или еще что случится - как с фракталами и Алексом Греем.
Мне уютно в моем дефекте, в моей ущербности, пока я не касаюсь той стороны своего бытия, где есть люди, отношения с ними.
Размышляю о полезности собственной деятельности. Вот Канта читаешь - у него там все-все понятно: у нас тут неясность, надо разъяснить и вся фигня. Вот Гегеля открываешь -и понятно, зачем человек все это писал. Вот статьи редактируешь - ебанаврот! И тут ясно, зачем все эти люди эти статьи писали! А я что? А я, блядь, в зеркале наблюдаю Ничто-Нигде-Никак.
"Априорность потенции, блядь. Априорность качества - любого - обусловлена тем, что качество находится в потенциальном состоянии. А апейрон тогда - как? Если он бескачественный, но являющийся мировым архэ? Значит ли это, что он - предельная потенция? Эрос как смыслоформирующая сила в философии Платона как раз обуславливает переход потенции в действительность - и мерилом становится красота", - зачем я все это думаю? Кому пишу инструкцию? Для того, чтобы жить - вся эта фигня не нужна. Не надо, как говорит Лёша, "множить множества" - т.е. дихотомически разлагать единое на многое. Я говорю, что меня интересует точность формулировки? Да ложь это! Точность - настолько субъективный критерий, что мои логические выкладки вообще никому не нужны будут. Это, кстати, не только кризис смысла философии в моем сознании(она же мной воспринимается как деятельность, приносящая удовольствие), а, вероятнее всего, рефлексия после жесткого слишком масштабного столкновения с античной философией - переход от Платона к Аристотелю и дальше - стоя-шмоя-скептицизм-неоплатонизм и раннехристианская традиция. Реально выворачивает наизнанку, ломает. Интересно, а это - у всех так или только у меня такой дефект? И как с этим дефектом жить?
Одно дело - смотреть утром на свою прыщавую рожу и думать, что, с такой-то рожей, нельзя найти никакого человека для совместной покупки сов и прочего. Легко, глядя на несовершенство формы, называть себя некрасивым. И так же легко всю эту хуйню исправить: повтирай клерасилов в лоб, перестань столько жрать, спи столько-то. Обычному маргиналу легко надеть чайльгарольдовский плащ: просто купить не петра в табачке, а парламент - и сразу люди начнут смотреть на тебя с уважением и тра-ля-ля. Легко из непонятной хуевины без пола и, возможно, возраста стать как мальчиком лет шестнадцати(это тот, кто этот дневник якобы ведет), так и девочкой лет двадцати(это то, что отсюда идет в мир и с людьми разговаривает): на чистое тело - чистую одежду, соответствующую выбранной роли. Это все - вещи простые.
Не простая вещь - найти того, с кем можно будет не только поебаться во всех интересующих позах(кстати, мне, вероятно, надо отходить от такого способа описания этой части взаимоотношений), но и разделять вместе если уж не быт, то досуг со взаимным удовольствием. Потому что это же не два пальца об асфальта ударить - с моим-то дефектом, когда я рот открываю и вместо обычного, реального начинаю трындеть о трансцендентальном, сверхчувственном и прочем, что практической ценности не имеет. Мой дефект формирует мои вкусы, мои ценности: я не только знаю, что такое григорианский хорал, но и слушаю его с удовольствием. Я не только могу сказать, что романтизму в музыке предпочитаю барокко, но и могу сказать, кого именно и кому я предпочитаю. Более того - я могу с таким же возбуждением рассказывать о музыке двадцатого века и начала двадцать первого. А о своей любимой живописи я могу рассуждать если не часами, то, как минимум, долгими периодами фраз, прочерчивая параллели между первобытной наскальной живописью(или же живописью молодых африканский племен) и творчеством художников начала двадцатого века. Книги можно вообще оставить без комментария - они у меня повсюду. Компьютерные игры и комиксы - как два новых синкретичных направления искусства - вызывают у меня живейший интерес. Кино? И о нем я могу говорить, хоть и менее конкретно, чем обо всем другом. Театр? Да. Наука? С интересом всегда послушаю и поддержу беседу по мере возможностей. Совместное творчество? Запросто, если мы сможем понять друг друга.
Мне дорого все это. Но все это мне мешает. Мешает принять того, кто "немногим красивее обезьяны и немногим умнее табуретки"(тут, конечно, я использую чью-то фразу, не свою). Мешает заинтересовать человека. Мешает двигаться свободно, держать вокруг себя компанию. Присутствие императивов в сознании(всяческий "надо!") не влияет на реальную ситуацию. Я стыжусь себя - и, если ты, о читающий этот поток саморефлексии, сейчас скажешь, что, блядь, я поступаю неправильно, грубо ошибешься в дешифровке смысла этой фразы. Я говорю, что стыжусь себя не от того, что хочу услышать, что я замечательный человек, у которого все будет. Нет, я хочу выявить проблемное поле для себя. И найти, вычленить, алгоритм решения проблемы.
Меня бесят всякие "иди и сделай!": такие советы лишены ответа на поставленный вопрос уже потому, что - сейчас будет история из детства - даже чтобы жопу вытирать/мыть, нам нужен алгоритм. Нам - мне, мне - нужно знать, что делать и как. Быть женщиной привлекательной - как? Мне нужна пошаговая инструкция. Впрочем, я думаю, что часть инструкции написана г-жой Софи Лорен. Она - объективно - воплощает в себе ту самую Привлекательную Женщину, которой я хочу быть. Более того - она добилась всего, о чем я мечтаю. Но - увы - едва ли там будет именно полная инструкция. Очень жаль, что нет возможности моделирования вероятностей и связи между ними: всегда есть только "я-в-настоящем-моменте". Кто во мне потенциально заложен из своей вероятностной ветки не может мне кинуть сообщение, что надо делать и как, чтобы достичь того или иного результата. Нет, блядь, гайдов по раскачке для реальности. Нет их - и не будет. А я - есть. И проблемы у меня есть(для всех, кто эрогирует на слово "проблема" поясняю: не проблема-проблема, а проблема-задача). Неумение себя поставить и держать - одна из них. Пубертат, с его офигенным протестом против навязанных гендерных ролей и стереотипов, крайне затянулся, хотя еще два года назад было видно, что разум, увы, не победит.
Я не хочу бросать философию. Я не могу ее бросить - ей без меня, конечно, будет так же, как и со мной, но я без нее лишусь того восхитительного детского "Ах!"-ощущения, когда ты размышляешь - и все, о чем ты думаешь, является к тебе в образах, картинках, схемах, из которых потом, словно из кубиков, можно построить такие красивые места, которых нет нигде больше, кроме как в твоей голове. Это моя бесполезная, хромоногая деятельность. Мне это приносит немыслимое удовольствие, которое "грешно и стрёмно" сравнивать с оргазмом. Когда представляешь Нус Анаксагора, который говорит миру: "Вертись!", а потом из буковок самого слова "Нус" задумчиво рисуешь картинку, где "н" - это поставка под ноги буквы "у", а "с" - сидушка, радуешься, словно тебе снова лет пять, а папа купил тебе киндер-сюрприз - или что-то такое. Представлять стремление хоры к эйдосу, их жажду - это почти то же самое, что бродить по улицам Афин пятого века до нашей эры. Читать Гомера - это почти плавать с Одиссеем. Слушать шуршание Мандельштама(для меня любой поэт, любой художник, любой музыкант и проч. - проводник философской идеи) - это вне слов и категорий. Философия - это качаться на качелях и смотреть на небо, чувствовать каждую секунду - полно, объемно.
Быть с людьми - это не чувствовать времени. Для меня время течет медленней, когда я слушаю музыку. Говорить же можно часами, но четыре минуты "Halber Mensch" Einsturzende Neubauten и сорок минут разговора с человеком будут восприниматься одинаково. Вот только, слушая Halber Mensch, я буду видеть "что-то вроде готического собора, разрушенного, переделанного под какой-то непонятный завод", а, разговаривая с человеком, буду просто слушать голос, который о чем-то говорит. Часто - о чем-то нелепом. Информативная часть разговора в сорок минут может быть выражена короткой схемой на лист А4, прочтение и восприятие которой затребует лишь пять-пятнадцать минут, а все остальное - расшаркивания гендерные, личностные и прочие. Конечно, образ, выращенный музыкой в голове, вообще не несет никакой информации, но кто сказал, что информативная часть разговора будет полезной? Чаще-то она сводится к тому, что "я тут тык-мык, а потом - там-сям, ну и вот". Удовольствие получаешь в - условно - двух случаях: когда ты что-то такое рассказал, а тебя послушали и по голове погладили, либо тебе рассказали что-то охуеть какое радостное.
Что вообще жизнь? Предположим, это действительно "не предмет, а явление". Предположили - а дальше что? Вот я в этом явлении ползаю: ем, сплю, моюсь, справляю нужду, иногда зарабатываю деньги, слушаю музыку, занимаюсь всякой такой обычной фиготой. А дальше-то что? Кризис смысла при таком раскладе неизбежен. Потому что любое другое явление, кроме того, что существует, обладает каким-то следствием, как-то влияет на "наше ничего". А жизнь как явление каким следствием обладает? Подозреваю, что именно тут у философов античности появлялась концепция "удовольствия", которой затыкали всякие типа смысла бытия и бла-бла-бла.
..."Живи!" - гневно говорит мне Лёша, вскакивая на ноги, чтобы возвышаться надо мной, по его гладкой, почти бронзовой от загара коже в равной степени струятся ночные тени леса и отблески костра, на жар которого похожа его эмоция. Я, - трепещущая от той силы, которую воплощают эта красота физического, красота несовершенного, и его гнев - напускной, ненастоящий, но очень достоверный, - тоже вскакиваю на ноги и спрашиваю: "Зачем ты говоришь мне это - так?"...
Испугалась, надо было ему в лицо крикнуть: "А что это такое - жить?" Впрочем, там недалеко было бы до конфликта - пускай и игрового - он же живет по принципу homo homini lupus est, пусть и lupus этот не матерый волчара, а так, волчонок. Глотку бы перегрыз - не подавился. Проще потом спросить, при случае. Да и, вероятно, не надо будет спрашивать - сам расскажет какую-нибудь байку, которых у него тысячи и тысячи, а она на мысль намекнет. Или еще что случится - как с фракталами и Алексом Греем.
Мне уютно в моем дефекте, в моей ущербности, пока я не касаюсь той стороны своего бытия, где есть люди, отношения с ними.
@темы: another fucking disease
-
-
07.07.2012 в 20:44Я сам честно хотел туда пойти - но потом мне снизошел инсайт что "а нафига?". Так что выбрал себе немного другой путь.
-
-
07.07.2012 в 23:20-
-
07.07.2012 в 23:27А вообще - удачи тебе с обретением понимания "полезности собственной деятельности". А то ездить по семинарам да сборищам сомневаясь в смысле от своих наработок это удовольствие так себе...
-
-
07.07.2012 в 23:40Сосед снизу - чувак прекрасный, как человек, но, увы, ему абсолютно не надо никакой эстетики. Так что это все я делаю для себя. Исключительно для себя и чистого, неприкрытого интеллектуального удовольствия.
Что печально, да?
-
-
07.07.2012 в 23:57Есть чуток)