Это только присказка к чему-то, но какой будет сама сказка - даже я не знаю.Мир идет мимо, пока я пью кофе нелюбимого мной сорта в любимом кафе. Мир идет мимо, иногда даже нахуй. Я помню момент, когда мир откровенно пошел нахуй - и чуть не оказался отчисленным из-за этого.
Все началось с рисунка. Быстрого, схематичного рисунка в двух цветах - чашки кофе с сердечком внутри. Рисунок я до сих пор храню в портсигаре.
Потом непонятные метаморфозы с суммой счета (всегда к моей выгоде). Потом я решился - и написал стихотворение на тетрадном листке, сложил в кораблик и отдал. Не думаю, что первое стихотворение дошло.
Потом все так же: счет меньше, я медленно, но планомерно давлюсь кофе.
И снова - кораблик: на этот раз с моим номером телефона. И смс где-то неприлично поздно вечером-ночью: "хорошие стихи".
Попытка встретиться. Неудачная, неловкая, - ошибочная.
Снова кофе, аж литр. Снова кораблик - теперь уже без ответа.
Последнего кораблика, я думаю, просто не будет.
Потому что стихи со словами "субстанциональный смысл" просто нельзя держать иначе, как в столе. Потому что адресат ясно дает понять, что... что не надо. Достаточно того расстояния, которое есть. И адресат, если честно, прав.
Поэтому я прихожу теперь реже, сижу короче.
Как-то одна моя близкая подруга(в каком смысле - единственная настолько близкая) сказала мне, что боится, что мне снова будет больно и бла-бла-бла. Жаль, что я тогда, окрыленный любовью к Пересме(о котором, - честно-честно! - не столько страдал, сколько размышлял в последствии) не мог ей сказать, что боль душевная, боль сердечная - только модус восприятия происходящих с нами событий.
Это только присказка к чему-то, но какой будет сама сказка - даже я не знаю.